IMG_8301

В гестхаусе в Кочине я нашла старенький номер индийского журнала Open с заглавной статьей «Аюрведа: мистификация или наука». Я только что закончила учебу в аюрведическом центре, была полна вдохновения и очень надеялась, что эта статья в современном журнале восхваляет и доказывает действенность аюрведических методов лечения и препаратов с точки зрения современной медицины. Это оказалось не так. Более того в статье поднимается вопрос о недоверии к некоторым препаратам, которые фигурируют на рынке как аюрведические. И все же я посчитала, что именно эта статья то, что нужно для понимания того, что Аюрведа это настоящая наука, а не просто «бабушкины» советы. В ней много сомнений, но в то же время очень разносторонне рассматриваются причины почему Аюрведа — наука с многовековой историей — сейчас игнорируется современной медициной и фармацевтическим бизнесом. Да и проблемы фармацевтического бизнеса показаны на мой взгляд довольно откровенно и есть о чем задуматься. Поэтому я взялась за перевод этой статьи с надеждой, что она поможет взглянуть на Аюрведу как на науку, тем кто так не думает.

Мой первый опыт перевода и это оказалось не просто. Текст получился не очень «гладким», но я приложила все усилия, чтобы донести смысл без искажения. Перевод был проверен моим товарищем медиком, он же добавил несколько комментариев, которые я поместила в квадратные скобки и выделила курсивом. Текст в круглых скобках это комментарии и примечания от меня.

«Аюрведа: мистификация или наука» журнал «Open» 2013 год

523. Именно такое количество научно-исследовательских работ и исследований растения Ашвагандха [withania somnifera, Solanaceae] вы найдете в онлайн базе данных медицинской литературы, известной как Pubmed (сейчас уже 724). Если учесть еще и исследования не опубликованные онлайн, то получится больше 1000.

Диапазон заболеваний, для которых исследуется влияние Ашвагандхи огромен — среди них рак, реабилитация после химиотерапии, ухудшения памяти, пигментации кожи, стресс, ангины, депрессии, кариес, туберкулез и гормональные расстройства. Некоторые из этих исследований заканчиваются положительными результатами и дают большие надежды.

0 (ноль). Именно столько лекарств, включающих в состав Ашвагандху, вам выпишет современный врач. Эта трагичная статистика отражает парадоксальную ситуацию аюрведических лекарств на современном фармацевтическом рынке.

Существуют горы исследований, большая часть которых сформулирована оптимистично (имеют положительный результат), но они не принимаются всерьез современной медициной.

Конечно, растительные экстракты Ашвагандхи присутствуют на рынке, но ни один уважающий себя психиатр не выпишет вам ее от беспокойства и волнений, хотя это одно из основных назначений Ашвагандхи.

Тысячи других лекарственных растений и формул находятся в подобном застое. Да, у них есть популярность среди жителей Индии и рынок с оборотом 1,5 миллионов долларов, но современная медицина отклоняет большинство из них.

С другой стороны, аюрведические лекарства сделали только первый маленький шаг на современный фармацевтический рынок, и уже даже этим принесли колоссальное волнение и беспокойство многим исследователям и игрокам фармацевтического рынка.

Так почему же это огромное количество исследований не привело к созданию лекарств, которые бы приняла современная медицина? Почему эти лекарства отклоняются современной медициной? Или вся эффективность Аюрведы заключена в вере? Как разобраться в действиях/пользе при тысячах «научных» данных?

Мираж изобилия данных

Чтобы понять проблему, будет полезным сначала понять масштаб усилий и инвестиций необходимых, для разработки одного нового современного препарата.  Требуется 15-20 лет исследований и 1-2 миллиарда долларов, чтобы вывести препарат на рынок. Но даже после таких вложений и усилий нет никакого гарантированного результата.  После десяти лет разработки, препарат должен пройти последнюю стадию тестирования, известную как 3 фаза клинических испытаний [на больных и здоровых людях с использованием плацебо], и может не доказать своей эффективности. Такой подход требует прежде всего сосредоточенности. А исследования аюрведических препаратов были какими угодно, но только не сосредоточенными и сфокусированными. Если в процессе разработки синтетического лекарства исследования ведутся по строжайшему протоколу, то в секторе аюрведических препаратов царит полный хаос.  “Кто-то делает исследования на крысах, кто-то делает его на мышах, кто-то на морских свинках. Они все публикуют данные, но вы не можете рассматривать их как целое”, говорит К Нагараджан, который возглавлял департамент медицинской химии в Ciba-Geigy (теперь Novartis) в 1970-х и 80-х.

Возьмем пример той же Ашвагандхи. Со слов Кейрэна Кули, канадского натуропата, который проводил клиническое исследование в 2009, используя натуропатические препараты, включая Ашвагандху, на пациентах с патологическим состоянием тревоги— не существует ни одного ‘полноценного законченного испытания’.

“Состояние доказательств действенности Withania (Ашвагандхи) — одна из сложностей. Есть и положительные и отрицательные результаты исследований на большое количество расстройств и заболеваний…, есть многообещающие открытия и результаты, но… ни в одной из областей нет достаточных доказательств”, говорит Кули [достаточным доказательством будут подписи и бумажки на всех этапах официальных исследований].

Некоторые результаты исследования слишком разрознены и конфликтуют друг с другом, некоторые исследования слишком низкого качества.  Например, исследования, которые опубликованы на веб-сайте самого главного промоутера Аюрведы в Индии — Центрального Совета по Исследованию Аюрведических Наук, не придерживаются золотого стандарта современных исследований — плацебо-контроля.  “И при этом они не следуют важнейшим протоколам”, говорит Нитьянанд, бывший директор Центрального Института исследований лекарственных препаратов (во время его правления в этом институте был разработан Гугулипид — первый современный препарат Индии из аюрведического ряда). Поэтому такие исследования не важны разработчикам лекарств [которые не будут выпускать препарат с заведомо неизвестными характеристиками, вкладывая в это очень большие деньги].  И наконец, некоторые из клинических данных не до конца честные. “Фирмы, которые продают отпускаемые без рецепта аюрведические лекарства, могут купить положительные результаты исследований”, говорит Санйязи Калидинди, основатель американской исследовательской фирмы аюрведических препаратов Natreon.

Другими словами, все богатство данных и информации по аюрведическим препаратам —мираж [с точки зрения официальной медицины и официальной фарм промышленности].

Столкновение мнений

Почему в Аюрведе так много некачественных исследований? Ситуация напоминает притчу о семи слепых и слоне — у каждого ученого есть своя точка зрения.  Одна группа ученых утверждает, что безумный националистический пыл ко всему индийскому заставляет аюрведических практиков расценивать классические тексты Аюрведы как последнее слово, и они настаивают, что современное научное одобрение не важно для них [это подход «знахаря», действующего в узкой группе населения, в которой все условия экологического, социального и генетического факторов позволяют эффективно использовать какие-либо рецептуры]. Кроме того, ура-патриотическое рвение привело к послаблению в правилах и инструкциях для Аюрведы, что серьезно подорвало доверие к самой Аюрведе [за счет послаблений увеличилась целевая группа, тем самым уменьшилась эффективность].  Рам Вишвакарма, который возглавляет лабораторию, в которой исследуют травы для разработки лекарственных препаратов (индийский Институт Интегральной Медицины в Джамму) говорит: “Проблем (в разработке препаратов по аюрведическим рецептам) много, но основная это высокомерие людей, которые занимаются практикой Аюрведы”.

Другие же ученые обвиняет западную науку в высокомерии. Они утверждают, что западная медицина не достаточно старалась изучить и интегрировать Аюрведу.

Западная наука идентифицирует Аюрведу как фольклор. Они не рассматривают ее как организованную систему знания. Для них  — это иноземная гносеология, так как их (западные) медицинские традиции юны и берут свое начало самое раннее в средневековье.

По мнению Вайдьи Ашока, который возглавляет исследование в ICMR’s (индийский Совет Медицинского Исследования) Современного Центра Альтернативной Фармакологии: “Западная наука идентифицирует Аюрведу как фольклор. Они не рассматривают ее как организованную систему знания. Для них  — это иноземная гносеология, так как их (западные) медицинские традиции юны и берут свое начало самое раннее в средневековье” (возраст Аюрведы согласно разным источникам 5000-7000 лет).

Но существует и не выдуманная проблема сложности исследования растительных компонентов. Из-за большого количества химических компонентов в каждом аюрведическом растении, значительно сложнее разработать аюрведический лекарственный препарат, чем создать новую синтетическую молекулу [с заведомо известными свойствами, точными и обязательными. Именно по этой причине официальная фармакология предпочитает работать с монопрепаратами]. Все эти факторы влияют на статус Аюрведы сегодня.

Может ли слишком много веры быть проблемой?

Одна из причин, почему исследование внутри Аюрведы так слаборазвиты, это то, что всегда была альтернатива — «травяной путь».  Центр по контролированию лекарственных препаратов в Индии (DCGI) позволяет фирмам производить и продавать аюрведические лекарства, если они приготовлены точно так как описано в древних текстах.  В отличие от современных лекарств, DCGI не требует, чтобы производители аюрведических лекарств показали данные клинического испытания, доказывающие, что они безопасные и эффективные.  Логика этого официального разрешения в том, что века использования этих лекарств уже доказывают их эффективность.  Этот закон позволил рынку растительных лекарственных средств процветать, продвигая такие фирмы как Himalaya Drug Company и Dabur.  Но есть и обратная сторона медали — тысячи препаратов, продаваемых на рынке, никогда не проходили современное научное тестирование. А вот соответствуют ли препараты, наводнившие рынок, древним текстам — никто не проверял.

Интересный пример гепатопротектора Лив52 компании Himalaya. Это одна из историй большого коммерческого успеха в аюрведической медицине. Лив52 — это тоник для печени, комбинация из шести трав и басмы (bhasma), для приготовления которой используют металл (в данном случае железо) подготовленный согласно процессу, указанному в древних аюрведических текстах.

На сегодняшний день Лив52 принадлежит 47% индийского рынка лекарств для печени, годовой доход составляет 1670 млн инидийских рупий.  Такая доля на рынке не была бы достижима, если бы Лив52 выписывали и принимали бы только последователи аюрведической медицины. Действительно, согласно Прэлхэду Пэтки, главы отдела исследований компании Himalaya, многие аллопатические (современной медицины) врачи выписывают его.

Если копнуть глубже — проявится еще более сложная картина.

Трое из гастроэнтерологов (специалисты, которые как правило, лечат заболевания печени) с которыми я беседовал специально для этой статьи, сказали, что они никогда не будут выписывать Лив52, исключение составят лишь случаи, когда необходимо плацебо. Вот что они сказали: заболевание печени или гепатит, как правило, бывают двух видов — вызваные вирусом или наличием других причин, таких как алкоголизм или ожирение печени. Кроме хронических случаев, вирус, вызывающий гепатит, в большинстве случаев исчезает сам по себе. Имеется ввиду, что тело пациента само борется с ним, и в 99 процентах случаев восстановление происходит за несколько месяцев [не совсем правильное утверждение. Не понятно о каком гепатите идёт речь. Может А, который передается через ЖКТ. Детская инфекция. Остальные (В/С/ Дельта/ и их миксы) являются опаснейшими инфекциями и скорее всего сами не исчезнут. В фармакологии и медицине это огромный пласт препаратов, на которые тратятся гигантские средства как разработчиков, так и больных].

Ни какое лечение здесь не требуется, кроме случаев когда присутствуют такие симптомы как тошнота или лихорадка, тогда доктор прописывает лекарства помогающие облегчить эти симптомы. “Но пациенты нетерпеливы, и «ищут мгновенного излечения»”, говорит доктор Умеш Джейлихэл, глава отдела гастроэнтерологии в MS Больницы Мемориала Ramaiah в Бангалоре. “Поэтому, мы выписываем тоники для печени”. Согласно Джейлихэлу, у тоников, таких как Лив52 нет доказанного действия. Их назначают, чтобы успокоить пациента. Когда же появляются хронические заболевания печени, то требуются специальные противовирусные средства, такие как Интерферон или Рибавирин.

Итак, среди трех практиков современной медицины, упомянутых выше, опасения одинаковые — у Лив52 нет достаточных клинических испытаний, которые доказали бы его эффективность. И при этом неизвестно, как Лив52 будет взаимодействовать с современными лекарствами для заболевания печени. А эта информация важна.

Ирония в том, что фармацевтическая компания Himalaya одна из немногих компаний производящих аюрведические препараты, которая их тестирует и проводит клинические исследования. Патки говорит, что у Лив52 есть более 250 клинических испытаний, поддерживающих его. Почему же этих исследований не достаточно?

Возьмем к примеру клиническое исследование Лив52HB (более мощный вариант Лив52, который как утверждают способен вылечить гепатит B), в исследовании принимали участие 51 пациент. Результаты исследования были опубликованы в голландском журнале Antiviral Research. Это исследование подтвердило, что препарат эффективно уничтожил вирус у пациентов с хроническим заболеванием печени.

Несмотря на безупречную репутацию журнала, в котором оно было опубликовано, это исследование вызвало несколько протестов. Во-первых, необходимо больше испытаний, чтобы подтвердить результаты. Во-вторых, это испытание не сравнивает препарат с плацебо.  Как современный препарат, Лив52 HB прошел лишь первую ступень исследования «оценочного» исследования — многообещающе, но недостаточно. “Откровенно говоря, значительная часть исследований, которые проводят Himalaya нацелены только на продвижение их препаратов (а не доказательства их эффективности)” говорит Вайдья. Сравните клинические данные по Лив.52 HB с клиническими данными по Интерферону — современный препарат против гепатита B. Действенность Интерферона поддержана сотнями испытаний, проведенными в различных странах и опубликованых в экспертных журналах. То есть Интерферон прошел полное все стороннее исследование, что, конечно, не скажешь в Лив.52 HB.

Чтобы быть справедливыми, Лив.52 и Лив.52НB лучшие среди растительных препаратов на практически нерегулируемом рынке, так как фирмы, такие как Гималаи и Dabur используют методы стандартизации и контроля качества, чтобы гарантировать в них присутствие активных химических элементов. Ключевой вопрос: эти растительные препараты имеют те же доказательства эффективности, что и современные препараты? Ответ нет. Чтобы претендовать на статус лекарства от гепатита современный препарат  должен обладать большим количеством данных, чем Himalaya в настоящее время могу предоставить на препарат Лив.52 HB.

Но возможно ли аюрведическим препаратам соответствовать всем запросам современной медицины?

Многообещающие претенденты

На сегодняшний день семьдесят процентов всех современных лекартств разрабатывают из натуральных ингредиентов. Это означает, что есть достаточно прецедентов, когда лекарства производят из растений. Хинин — передовой препарат в лечении малярии в 1940-х, изначально был извлечен из коры хинного дерева в 1820 двумя французскими исследователями. Также, многие аюрведические растения привели к появлению некоторых современных препаратов. Замечательная история успеха — понижающий кровяное давление препарат Резерпин, который был выделен из Rauwolfia Serpentina или индийского кирказона змеевидного учеными фармацевтической компании Ciba-Geigy в 1950-х. А мудрец Чарака задокументировал свойства кирказона змеевидного или Sarpagandha в очень древнем тексте, который называется Charaka Samhita (Чарака Самхита датируется 700 годом до н.э.).

Резерпин был также первым препаратом, который показал антидепрессивное действие во время клинических испытаний, что привело со слов Вайдьи Ашока “к новому витку в разработке антидепрессантов”. Резерпин имел резкие побочные эффекты и был в конечном счете заменен лучшими препаратами для нормализации кровяного давления, но все же им пользуются от случая к случаю.

Лекарства от рака Винбластин и Винкристин добываются из цветущего растения, которое используют в Аюрведе. В то время как эти лекарства были разработаны за пределами Индии, ученые из Центрального Научно-исследовательского института медицинских препаратов, индийской правительственной организации, разработали в 1986 году гипохолестеринемическое средство Гугулипид из травы Guggul (Commiphora whightti).

Это небольшое количество примеров доказывает, что древние аюрведические врачи нашли и узнали как использовать сокровища лекарственных препаратов еще тысячи лет назад, не имея  доступа к современным научным методам исследования. Более того, аюрведические рецепты и компоненты могут привести к появлению большого количества  современных препаратов. Почему же тогда так мало аюрведических лекарств одобренных современной наукой?

Предубеждения против традиционной медицины

Чтобы понять о каких именно предубеждениях говорят такие ученые как Вайдья, необходимо немного разъяснить процесс разработки препаратов основанных на аюрведических рецептах.  Эти препараты могут быть разработаны двумя различными способами. Первый способ — изолировать активный ингредиент или так называемое чистое вещество из растения. Именно так поступили ученые Ciba-Geigy, когда они изолировали Резерпин из Sarpagandha, описанный в Чарака Самхите. Этот же метод использовали ученые из Центрального Научно-исследовательского института медицинских препаратов, когда изолировали Гугулипид из растения Guggul [классический путь современной фармакологии].

Второй метод заключается в том, чтобы использовать сами растительные экстракты — именно так был разработан Лив.52. То есть либо у вас есть комбинация экстрактов из нескольких растений, как в случае с Лив.52 либо вы используете активный компонент добытый из одного растения, как в случае мази от псориаза Tinefcon Piramal Enterprises  (в России не продается).

Второй способ — использование нескольких растительных экстрактов, практически не принимается современной медициной. Препараты разработанные этим способом обычно получают статус пищевой добавки и ни один современный врач не выпишет его вам.

До 2004 у американского Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) даже не было нормативов для тестирования растительных экстрактов как медикаментов, что лишало возможности  производителей лекарственных препаратов отвечать тем же самым строгим нормативным требованиям, которым должны отвечать синтетические медикаменты. После того, как в 2004 году FDA сделала свои требования более благоприятными для растительных препаратов, только один (!) такой препарат — Верген, экстракт из зеленого чая для лечения остроконечных бородавок — был одобрен в США.

Позиция FDA отражает позицию большей части современной медицины — что традиционные лекарственные средства должны доказать свою эффективность тем же самым путем, что и современные препараты.

Это трудно [фарм корпорации, от которых зависит возникновение и развитие препарата, способные провести его по всем ступеням исследований, не будут этим заниматься, т.к. при бОльшем составе соответственно будет больше побочных действий, которые не позволят его в итоге выпустить].

С одной стороны, вся современная медицина базируется на понятии чистого вещества. Которым травы не являются.

Говорит Нагараджан, “Загляните в американскую или европейскую или индийскую фармакопею, вы найдете, что препараты очень часто больше чем на 99 процентов чистые, часто больше чем 99.5 процентов, некоторые даже на 99.8 процентов. Примеси, как почти всегда ожидается, составляют 0.1 процента или меньше”. Эта чистота дает возможность сделать процесс стабильным. Каждый раз, когда вы синтезируете чистый компонент, вы можете быть уверены, что это тот же самый препарат с теми же самыми предсказуемыми эффектами.

С другой стороны, аюрведические лекарства содержат растения — которые сами по себе смесь нескольких веществ. Более того, сам препарат, такой как Чаванпраш (состоит из 58 восьми растений и плодов), является смесью нескольких растений, увеличивая сложность исследования на порядки. Это делает практически невозможным получить идентичный препарат  от партии к партии, когда речь идет о большом производстве.

Более того, аюрведические препараты полагаются на понятие синергии, что означает, что один компонент сам по себе не будет действовать так эффективно, как в составе с другими компонентами. Один компонент может дополнять другой, быть Робином для Бэтмена. Лучший доказанный пример синергии — Трикату — смесь трех перцев, которая предписывается аюрведическими врачами для улучшения пищеварения. Это теперь обнаружено, что пиперин, активный компонент в перце, увеличивает эффект определенных препаратов. Принятые вместе с пеперином, эти лекарства могут быть применены в меньших дозах, но приносить желаемый эффект.

Подобные нестандартные механизмы действия делали аюрведические препараты непрозрачными для современной медицины в течение долгого времени. Сегодня, тем не менее, FDA не требует, чтобы препарат состоял из единственного активного компонента (речь идет о растительных препаратах).

Это очень важная новость, но похоже Индия не приняла это предложение всерьез. В FDA количество заявок на тестирование препаратов традиционной китайской медицины в несколько раз превышает количество заявок на тестирование аюрведических средств. В 2010 Dansheng Dripping Pill — препарат традиционной китайской медицины, стал первым растительным препаратом после Veregen, который дошел до 3 фазы клинического испытания. Ни один аюрведический препарат не заходил так далеко.

Все современные препараты обычно проходят такое тестирование перед запуском на рынок. После тестов на животных, наступает 1 фаза тестирования на людях — тестирование безопасности. Во 2 фазе проверяются заявленные эффекты препарата. Фаза 3 сравнивает препарат с существующим стандартным лечением или плацебо.

Сравнение препарата с плацебо очень важно, так как многие пациенты выздоравливают без какого-либо лечения. Разработчик препарата должен доказать, что это — препарат, стал причиной выздоравления, а не собственный механизм восстановления тела. Плюс, препарат должен показать, что он по крайней мере, столь же эффективен как и стандартное лечение, которое уже используется.

Испытание сложностью

Вернемся к первому способу — изолировать единственный активный ингредиент из аюрведического рецепта. Оказывается, что даже при том, что современная наука принимает к рассмотрению препараты полученные таким путем, проблемы не менее огромны. Разработка одно-составного аюрведического лекарства немного похожа на поиск иглы в стоге сена. А если говорить еще более точно, то это похоже на поиск иглы в нескольких стогах сена, так как производителю лекарств приходится искать этот единственный действующий компонент в смеси многих трав.

Первое препятствие — это то, что любое аюрведическое растение бывает в нескольких вариантах — одно и тоже растение может быть как очень высокого качества так и малополезным. “Сумма активных ингредиентов практически равна нулю в Guggul, выращенном в Керале, в то же время как Guggul, выращенный в Афганистане, обладает самым высоким качеством”, говорит Нитьяананд. Во-вторых, растение, которое выросло летом, отличается от того, что выросло зимой, которое в свою очередь отличается от того, которое растет в муссон. В-третьих, есть такая вероятность, что травы, которые были доступны несколько  тысячелетий назад, когда были написаны древние аюрведические тексты, больше не существуют или видоизменились.

Поэтому, сбор правильного растения в правильный сезон является отдельной проблемой (что исключает его широкое массовое производство). Затем, это должно быть стандартизировано, что означает гарантию, что в этом растении присутствуют активные элементы.

Многие экстракты, которые вы покупаете на рынке, могут не соответствовать этим стандартам качества. “Когда вы покупаете на рынке чистый порошок растения, на котором написано ‘Brahmi’, вы не знаете, какое качество у этого Brahmi”, говорит Нагараджан. Только когда правильные растения были найдены, после преодоления всех этих препятствий, разработчики препарата начинают «искать иглу» — тот единственный компонент в растении, который действительно работает. Чтобы «добраться» до Гугулипида, ученые CDRI должны были сократить несколько других составляющих, которые были просто «пассажирами в одном автобусе». И этот процесс занял у них 30 лет, говорит Нитьяананд.

Наконец, природные молекулы сложнее воспроизвести в лаборатории. Для производства большинства натуральных препаратов их разработчики должны были полагаться на доступность необходимого сырья у сельского хозяйства. Цена на противомалярийный Артемизинин, который широко используется, чтобы лечить малярию в странах, расположенных около Сахары, в 2000-х годах очень сильно колебалась из-за ограниченного запаса.

В тоже время, синтетический способ создать Артемизинин показал низкие результаты, делая его некачественной альтернативой.

Как отбить охоту делать хорошие исследования

Учитывая трудности разработки аюрведических лекарств, их единственная надежда —интерес крупных фармацевтических компаний, у которых есть репутация и капитал, чтобы вкладывать в их развитие. Но со слов Раму Вишвакарме, индийское правительство сделало много шагов, чтобы у крупных фармацевтических компаний такого интереса не появилось.

Одним из таких шагов стало Постановление о национальном биоразнообразии, которое Индия представила в 2002. Это постановление ограничивает доступ к индийским растениям с целью исследования и разработки лекарственных средств, оно оставляет фармацевтические компании Индии и за рубежом с пустыми руками. “Это самая безжалостная и бюрократическая законодательная инициатива”, говорит Прэшэнт Редди, адвокат по защите интеллектуальной собственности, который регулярно ведет блог на Spicy IP, “этот закон легко может бросить ученых за решетку просто за то, что они работают с биоматериалом, не получив официального разрешения специальной комиссии. NBA может также накладывать и взимать что-то вроде штрафа или налога за использование национальных биологических ресурсов. Все это создает чрезвычайные трудности для компаний, которые проводят исследования в области традиционных знаний”.

Кроме того, что этот закон работает как удерживающий механизм, его еще и трудно трактовать. “Он очень запутан и сложен для понимания, поэтому следовать ему практически невозможно. Мы тратим очень много сил и времени, чтобы понять, соответствуем ли мы закону”, говорит Свати Пирамаль, вицепредседатель Piramal Enterprises, которая является одной из немногих компаний в Индии, исследующей традиционную медицину с целью создать новые действенные препараты.

Создав такие сдерживающие барьеры перед разработчиками медицинских препаратов, Индия их явно не вдохновила. “Вы можете создать множество законов, которые говорят не делай то, не делай это, но ведь индустрия также нуждается в поддержке и воодушевлении, так ведь?” говорит Пирамал.

В 2003 Индия действительно предприняла попытку в этом направлении с амбициозной программой, которая должна была способствовать инновациям. Она называлась Инициатива Милленниума: Национальное Индийское Технологическое Руководство, под эгидой которой было выдано несколько грантов на исследования и создание растительных лекарственных препаратов. Однако до 2013 года, на рынке не появилось ни одного препарата от этой программы.

Они все не смогли справится с трудностями или во время исследования или перед запуском на рынок. Растительный препарат от псориаза компании Lupin, как говорили, в испытаниях дошел до Фазы 2B в 2009, после чего о нем не было никаких упоминаний. По крайней мере еще четыре других лекарства, разработанные для лечения различных заболеваний от диабета до артрита, дошли до последней стадии испытаний. “Но переговоры между CSIR и разработчиками о выводе этих препаратов на рынок  совсем ограничили свободу действий”, говорит Бхушан Патвардхан, который курировал несколько программ разработки растительных препаратов в программе Инициатива Милленниума.

Со слов Говердхана Мехта, члена Научно-Консультативного Совета при премьер-министре Индии, подобные правительственные инициативы, касающиеся Аюрведы, всегда исследования «в пол силы», вовлечение компетентных людей и индустрии не обязательны. “Большинство соглашений, которые я засвидетельствовал за эти годы были поверхностным и добродетельным (goody-goody). Сама индустрия стоит в стороне до тех пор пока не увидит, что это выгодно для нее”, говорит он.

В отличии от Индии Китай добился больших успехов в продвижении исследований традиционной китайской медицины, несмотря на наличие тех же самых проблем. Их подход был согласован и поддержан правительством.

Ихлас Хан возглавляет, находящийся в Миссисипи, Департамент исследования системы индийской медицины (CRISM), который сотрудничает с американскими регулирующими органами, чтобы способствовать научному признанию Аюрведы. Вот что он говорит: “Модернизация традиционной китайской медицины — национальный приоритет Китая, с финансовой поддержкой правительства. Есть огромное количество исследований, проведенных в Китае в сотрудничестве со странами Запада, направленных на изыскание научных доказательств, для того чтобы подтвердить действенность традиционной китайской медицины”.

В марте 2008 Фармакопейная Конвенция США — некоммерческая американская организация, которая работает с правительством, — заключила соглашение с китайской Комиссией Фармакопеи, чтобы улучшить качество традиционной китайской медицины. Пока это применимо главным образом к добавкам, в любом случае такие попытки стандартизации качества могут только помочь традиционной китайской медицине. К тому же, недавно начал свою работу, поддержанный правительством индустриально-университетский союз, он задействовал два университета и 12 фирм, производящих лекарственные препараты. Количество научно-исследовательских работ по традиционной китайской медицине, публикуемых каждый год, в разы превосходит численность опубликованных работ по Аюрведе. Патвардхан цитирует статистику, данные которой говорят сами за себя: “Если вы будете искать в базе данных SCOPUS (онлайн база данных академических публикаций) статьи по Аюрведе, то вы найдете приблизительно 1300 документов. Если Вы будете искать статьи по традиционной китайской медицине, то вы найдете около 15000 документов”.

Ученые соглашаются, что китайский подход «в лоб» — это то, в чем Индия нуждается сейчас. Сравнивая усилия Китая с программами, которые ведет индийское правительство, Вишвакар—ма говорит, что наш подход просто не достаточно широко распространен. “Нам нужен подобный масштаб. Мы должны делать 500 испытаний за один раз, а не одно или два”, говорит он, резонно замечая, что количество ошибок при клинических испытаниях высоко.

“Я верю, что китайцы разработают лекарства из аюрведических растений, раньше чем это сделаем мы”, заключает Вишвакарма. “Травы доступные на этой стороне Гималаев, также доступны и с другой стороны … то что они делают, полная противоположность тому, что делаем мы”.

В 2009 китайские университеты в сотрудничестве с Гарвардским университетом, создали и развили базу данных растительных экстрактов, в которую кропотливо собираются данные о самых качественных травах и растениях, явно чтобы решить проблему изменчивости в растительных образцах для клинических испытаний. “Такой комплексный подход всегда отсутствовал в Индии”, говорит Арвинд Саклани, помощник директора в Piramal Enterprises.

Копирование перевода разрешено с указанием авторства и ссылкой на roadstories.ru. Мерси!

Share
Rylova
Written by Rylova